14:26 Интервью с Ville Valo 2019 | |
photo by Lauri Kujanpää Новый перевод интервью с Ville Valo 2019 ПЕРЕВОД: Наталья Золотухина Эско: Вот и прибыл мой гость для Sunnuntaibrunssi (Sunday Brunch). Я всё удивлялся, почему в студии, да и по всему зданию раздаётся так много шума и хихиканья. Просто Вилле Вало здесь. Вилле: Да, я споткнулся на лестнице, чем и спровоцировал смешную ситуацию в этом довольно серьёзном здании. Эско: Насколько ты всё пропускаешь через себя? Ты знал заранее, что после распада HIM последует данный проект, или это случилось после? Планировался ли он задолго до? Вилле: Эса позвонил мне перед тем, как HIM отправились в финальный тур, и я сказал, что буду занят весь год, а потом – посмотрим, если он по-прежнему будет заинтересован. Насколько мне известно, Эса больше ни с кем не связывался, поэтому мы смогли построить всё с самого начала. Я знал, что, возможно, у меня есть шанс для участия в проекте, надеялся, скрестив пальцы на удачу, и всё получилось. Особенно после HIM было здорово приняться за новую работу, а не почивать на лаврах. Можно быстро начать грустить и… Хорошо продолжать двигаться вперёд. Эско: Ты и продолжил. Эмма Гала стала премьерой для вашего проекта и… Вилле: Не смогли выбрать что-то поменьше или побольше. Это было довольно… Эско: Куда ни посмотри, везде была замечательная реакция. Люди на премии поднимались со своих мест и танцевали, в соцсетях каждый написал, что это было чудесно… Вилле: Это всё сила Баддинга. Было так классно играть Paratiisi и видеть перед собой танцующих Алму, Мартину и других. Здорово, как и должно быть. Теперь оставим пальцы скрещенными и будем надеяться, что та же самая встреча поколений и бесконечная любовь продолжатся в туре и на летних фестивалях. С такой музыкой у нас есть шанс, потому что она затрагивает сердца многих людей и разных поколений. Баддинг – это что-то вроде нашей национальной иконы. Так что будем надеяться. Эско: Тебя многие благодарят за твоё уважение к Баддингу и за то, что ты не лезешь вперёд. Не знаю, почему люди так думают: может из-за твоей известности в HIM, которые в свою очередь известны стилем love metal, тогда как здесь нет этой атмосферы. И не должно быть, мне кажется. Вилле: Скорей всего, такого рода выбор не осознан. Ещё до HIM я рос, слушая Баддинга, Раутаваару, Туомари Нурмио, Динго и т.д. Через родителей я получил этот свой первый в жизни музыкальный опыт, они особенно любили Баддинга и Нурмио. Я правда не думал, что «вот когда я буду долго исполнять подобную музыку на этом языке, то должен по-другому интерпретировать данный проект». Это не осознанно, это идёт из подсознания. И, к счастью, люди чувствуют это: аутентичность и отказ от ролей; чувствуют нас настоящих, передающих красивую музыку и старающихся не копировать Баддинга слишком откровенно. О таком обычно не раздумываешь, а просто делаешь. Эско: Ты наиболее всего известен благодаря HIM – культовой группе, которая снискала огромный успех по всему миру. И когда вы объявили о прекращении деятельности, люди во всех уголках мира были опечалены этим решением. Я должен спросить, я думал об этом вчера, когда уже знал, что ты придёшь к нам в гости: есть много групп вроде 69 Eyes и Santa Cruz и других известных финских групп, которые хотели достичь международного уровня и много работали для этого, как у вас это получилось с HIM. В итоге, когда вы оказались на вершине, бросить всё – это довольно серьёзный поступок. Что вас сподвигло на это? Вилле: Я почувствовал, что довольно быть артистом; если нет позитивного ощущения – нужно остановиться. Это не честно по отношению к поклонникам HIM, а так же нечестно думать, что мы не оставили часть своей души в группе и её истории. Казалось, что интересы людей внутри команды были совершенно разными, и группа уже не была такой же мальчуковой как раньше… Конечно, она не может всегда быть такой, ситуации меняются, приоритеты – тоже, и т.д. А для меня группа должна быть единственно важной. Вы должны быть единым целым и лезть на баррикады против всех. Ситуации меняются, и просто пришло время для этого. Я правда доволен, что мы разошлись в нужное время, на мой взгляд. Людям по-прежнему было интересно то, что мы делаем, и наш прощальный тур, наверное, имел самый крупный успех, возможно потому, что фанаты пришли забить гвозди в наш гроб. Эско: HIM были одной из самых значительных групп нашего времени. Нахождение на вершине накладывает определённый отпечаток. Вилле: Когда ты говоришь про вершину… Нам и правда повезло с парнями, что мы успели посетить Китай и Южную Америку впервые, и это вечное ощущение чего-то нового. У нас не было успеха «за одну ночь», и всё произошло не сразу. Думаю, я бы точно сошёл с ума, случись оно так. У нас была привилегия заниматься работой в течение двадцати пяти лет и достигать маленьких побед. Сначала люди полюбили нас в Финляндии, точнее в Хельсинки, потом постепенно пошли страна, континент, какая-то часть Европы, и мы смогли в один момент распространить грустные новости меланхоличного финского металла. С HIM было много всего классного, что не типично для историй рок-групп. Мы действительно дружили со школы и знали друг друга с девяти или десяти лет. Мы видели друг друга подростками, а также стали свидетелями наших первых влюблённостей, расставаний и т.д. Это многого стоит - вырасти вместе с группой и одновременно создавать музыку, которая отзывается в сердцах людей по всему миру, поэтому мы можем поехать, например, в Пекин. Это всё круто и неповторимо, не то что «когда я выиграю в лотерею, то поеду в Пекин», совсем не то… Это немного странное объяснение, но всё происходит не линейно. Здесь булькнет, потом там, и ещё нам помогало много разных людей. Сеппо Вестеринен, который являлся менеджером Hanoi Rocks, Аско Каллонен, а также много ребят со звукозаписывающей компании, которые на удивление верили в нас, давали нам пинка под жопу и заставляли делать более крутой материал. Это групповая работа. Легко, конечно забрать себе все почести, когда твоя физиономия красуется на обложках альбомов, но реальность на самом деле отличается. Эско: Я помню, что как-то раз на бэкстейдже Тавастии был собственный проект Nikki Sixx… Вилле: Sixx: A.M? Эско: И Никки Сикс это сильно раздражало. Вот всегда приходят HIM, и Вилле и Ко крадут самых лучших девчонок. Вилле: Вот это правильно!.. Он милый парень, я встречал его несколько раз. У нас была совместная фотосессия для одного британского журнала, включая Dimebag Darrell (1). Как раз до того, как он переехал в охотничьи угодья получше. Опять-таки, через HIM выпал шанс встретить таких… Я вырос, слушая Mötley Crüe, так что это было действительно интересно. Вилле: И да, и нет… Эско: Группа довольно долго была частью твоей жизни. Вилле: Да, но нужно помнить, что она не была всей моей жизнью. Была большой частью того, чем я занимался, и музыка – это огромная часть, но именно поэтому проект с Агентами так хорош. Он не конкурирует с HIM. Последние наши концерты превзошли все концерты HIM по предварительному бронированию билетов, мы можем играть на тех фестивалях, куда с HIM нас не приглашали из-за неподходящей музыки… Хорошо, когда есть вызов, и не всегда одинаковый. У меня много замечательных воспоминаний, связанных с HIM, об Австралии и записи альбомов в США и Уэльсе. В Wales Rockfield Studios (2), где записывалась «Богемская рапсодия» (3), мы сделали альбом с розовой обложкой под названием Razorblade Romance, который стал первым так называемым хитом в Европе. Там была вот эта песня Join me in Death, в которой звучит проигрыш на пианино. Таких воспоминаний у меня много. Они все личные. Знаешь, когда просыпаешься с похмелья, пьёшь кофе и наблюдаешь за блеющими овцами, а потом принимаешься за работу. Вот такие моменты. Знаешь, после окончания проекта приходит конец таким мыслям, как «где я» и «что произошло». Много всего хорошего, но, по моему мнению, нужно идти дальше. Я могу замечать кем становлюсь, сейчас это тоже почти что случилось, как старик, который начинает предаваться воспоминаниям со стаканом пива в руке и сигаретой во рту где-то неподалёку от многоквартирного дома: «О, да, я помню времена, когда было то и то, а сердечко уже шалит и астма одолевает». Неважно, насколько всё было клёво, важно идти вперёд. Ещё вдобавок с возрастом энергии становится меньше. Поэтому лучше продолжать движение и не впадать сильно в воспоминания. Было много классного и странного. Если подумать про Баддинга. Не помню кто спросил меня на шоу Laulava Sydän в 99 году, когда я впервые спел с Агентами, когда Йорма Каариайнен ещё был в той группе. Я спел несколько песен, и вот уже минуло двадцать лет. Группа пошла по своему пути, HIM – по своему. А начали мы работать вместе из-за тех кассет Раули. 20 лет это довольно много, обычно люди не могут продержаться и 3-4-х лет в музыкальной индустрии. Так что произошло много всего удивительного. Эско: Ты веришь в судьбу? Эско: После того, как новости о распаде HIM распространились по всему миру, особенно в рекорд-компаниях, они наверняка пытались связаться с вами и спрашивали «Ну что теперь?» и предлагали множество разных проектов, или…? Вилле: Люди научились обращаться со мной за много лет, я довольно тяжёлый человек. Так что, наоборот, мне дали достаточно свободного пространства. У меня было много проектов долгое время, иногда что-то делается, иногда забывается, и у меня случилась куча всяких коллабораций. Я записал сингл Summer Wine, который имел успех в Европе по чистой случайности, и вообще пел в каждом проекте, начиная с альбомов Cradle of Filth. Всё время что-то происходило, но постоянно заниматься работой тяжело, это носит массовый характер. Мой телефон не звонит теперь так часто. Эско: Какие следующие шаги будешь предпринимать? Ты молод и вся жизнь впереди… Вилле: Действительно, все дороги открыты. Вилле: Не помню! (смеётся) Нет, но тебе нужно просто чем-то заниматься. Я все время занимаюсь музыкой. Во время последнего тура HIM я писал песни, и некоторые из них предназначались для группы, но не судьба, так что посмотрим, куда я их определю. Мне нравится Нил Янг. Люблю артистов, которые идут по своему собственному пути, не следуя трендам. Вот такой у меня тренд – быть немодным. Нужно слушать своё сердце и писать песни, которые трогают тебя самого. И вот тогда есть надежда, что эта обезоруживающая прямота каким-то образом затронет и слушателя, без разницы какой жанр. В этом смысле, Агенты и HIM для меня одинаковы. Потому что источник один. Одёжка на ребёнке может немного отличаться, но всё равно хороша. Эско: Когда ты смотрел Emma Gaala live (02.02.2019 Hartwall Arena, Helsinki), то видел, что подходишь на эту роль. Когда ты вышел нас цену, люди сразу же подумали «Это Вилле, он в шапке, выглядит свежо». И Агенты играют позади. Просто было ощущение, что всё очень органично. Вилле: И естественно. Я благодарен, что звёзды сошлись как надо, и у меня было так много шансов принять участие во разных музыкальных проектах и поддерживать связь с разными людьми, таким образом, что это до сих пор выглядит очень естественным. Конечно, и без удачи тут не обошлось, не могу присвоить себе все лавры. Но когда мы начали заниматься проектом с Агентами, мне понравилось, что я даже сильно не раздумывал. Это лучшая музыка. Что может быть лучше, чем исполнять Paratiisi летом в Финляндии. Что может быть лучше в жизни? Вот так и надо жить. Тот момент, когда ты выступаешь – это всё, что у тебя есть. А то, что происходит после, надеюсь, это что-то хорошее, но уже другое. Потому что случилось – то случилось, и нет смысла повторять это снова. 13:40 Эско: Ты весь такой загадочный товарищ. Куда обычно ходишь, когда находишься в Финляндии? Ты дома… Многие представляют себе, что где-то у тебя есть башня и ты там живёшь. Ты там или…? Вилле: Нет, уже не там. Я дома, встаю утром, пью кофе и играю на гитаре. Вот чем я обычно занимаюсь, а потом начинается стресс. Если бы стресс был работой… Не знаю, какую пенсию бы за это выплачивали, но… Эско: Относительно чего стресс? Вилле: Всего. Я постоянно нахожусь в стрессе от чего-то, как и моя мама. Много думаю… Иногда мне нужно, чтоб моя девушка дала мне пинка под зад и сказала «иди и сделай». А я такой: «Какая лопата лучше подойдёт для уборки снега? Он всё идёт и идёт, и скоро перед дверью будет полуметровый сугроб и мы не сможем её открыть; «Вот эта подойдёт? Что будет с моей поясницей? Надо вспомнить, как поднять ноги». И всякие подобные размышления. Такой у меня характер, со своими плюсами и минусами. По крайней мере, если можно немного поржать над этим, значит, не всё потеряно. 14:42 Эско: Когда мы говорили про мировую славу, обрушившуюся на вас, обычно бывает, что люди думают «Зачем оставаться в Финляндии, когда есть что предложить миру, и многие просто разрывают тебя для участия в разных проектах?» Возникал ли подобный выбор в какой-то момент? Вилле: В каждой стране есть такие ужасные люди. Человечество и без того чудо как раздражает. Финляндия – хорошее место. Хорошая музыка, хорошие люди, свой язык. У меня здесь мама, папа, младший брат и девушка, и ещё много других важных вещей. Когда образовался Евросоюз, стало довольно легко уехать куда-то и пожить некоторое время в другом месте. Не знаю, как повлияет на это Брекзит в будущем, но по сути, чтобы уехать, требуются лишь деньги. Зачем мне тогда уезжать из Финляндии? Не вижу смысла. Эско: Говоря про деньги, ты из тех, кто копит, или сразу же тратит всё? Вилле: Зависит от того, как их распределять, потому что «чтобы заработать деньги, нужно их потратить». Хорошо, если ты спускаешь тысячи долларов в стрип-клубах Лос-Анджелеса, а потом можешь написать песни, которые поставят на радио. Не всегда так получается. Я никогда не посещал… Нет, посещал. Эско: (Смеётся) Вилле: Есть только одно реально хорошее место, называется Crazy Girls, там всегда играет White Zombie и у всех девушек есть татухи. Мы так часто туда ходили, что с нами уже потом здоровались каждый раз. Мы там только пили, и больше ничего эротического не происходило. Но да, прикольное было место. Мне его показала Кейт вон Ди. Эско: А как насчёт хардкорных фанатов, как они отреагировали, когда вы решили распустить группу? Вилле: Мне, если честно, всё равно, потому что тебе ещё раз нужно… Ты делаешь это не для кого-то, а для себя. И когда так происходит, то ты ощущаешь себя настоящим. По-другому никак. Не надо думать, как кто-то где-то станет интерпретировать слова песен, или ваше решение, или что-то ещё. Это лишь породит неразбериху в голове, а ты начнёшь писать музыку, руководствуясь иными причинами, а не теми, что должны быть. Некоторые остались разочарованы, некоторые радовались. Я не трачу своё время на шоу в соцсетях. Эско: Тебя вообще нет в соцсетях? Почему? Что заставляет тебя оставаться вне этого? Вилле: Потому что я заранее знал, что язык мой – враг мой, и что если лет десять назад я бы строчил в твиттере, то сегодня мне нигде не были бы рады. Я прав насчёт этого, я всем сказал, что затея для меня плохая, потому что все где-то сохраняют информацию. В последнее время мы видим, что люди страдают от того, что выложили на всеобщее обозрение. Мир меняется. Посмотрим, найдётся ли старая фотка, на которой я подросток, а за моей спиной – полка с лежащей на ней видеокассетой, и что тогда скажут об этом. Эско: Но это же достойно восхищения, что человек, обладающий такой мощью, смог остаться вне соцсетей, которые каждого ловят на крючок. Сегодня нет такой группы… Вилле: Возможно, как ты сказал, всё дело в попадании на крючок. Меня легко зацепить чем-то, я быстро залипаю. Как музыкант, я легче всего попадаю на «музыкальный» крючок. На всё остальное времени у меня нет. Я всегда был ценителем Баддинга или Питера Стила из Type O Negative, которые являлись мистическими, мифическими людьми, о которых ты не знаешь практически ничего. Тебе нужно домысливать и искать информацию. Я всё ещё принадлежу тому поколению, когда надо было идти в библиотеку, если тебя заинтересовал какой-то музыкант или ещё что, а потом ждать несколько месяцев, чтобы получить книгу и проверить, как и что. Сегодня всё настолько быстро, что люди не умеют это ценить. Мне нравится, что есть некий фильтр, что вещи не так просты, что воображение должно проделывать определённую работу. Поэтому не надо каждый раз сообщать: «Сегодня я сделал вот эту песню, кстати, она звучит так…» 18:40 Эско: Я должен обсудить эту тему. Каждый раз, когда говорят о Вилле Вало, то не могут не упомянуть друга Финляндии Бэма Марджеру. Ранее он приезжал сюда очень много раз, сейчас уже нет, особенно с тех пор, как оказался в рехабе. Вилле: Снова? Эско: Да, уже шестой или седьмой раз. Вилле: О боже. Эско: Последний раз я встречал его на каком-то фестивале, он вроде как общался с Энди МакКоем и Пелле Мильоона. Вилле: Отец, Сын и Святой Дух. Эско: Да, и потом мы поговорили о том, каким он был страстным фанатом HIM и Вилле Вало, и твоим другом. Затем в какой-то момент он написал, что Вилле виноват в том, что он алкоголик и наркоман. Вилле: Всегда хорошо найти виноватого. Эско: Как ты относишься к тому, что твой друг говорит о тебе подобные вещи и обвиняет? Вилле: Чтобы впредь не комментировать это - я не общаюсь с Бэмом. У него непростая жизнь, он испытывает сильное давление, люди многого от него ожидают, вокруг него большая команда. Я всё понимаю, легко справляться с этим давлением при помощи алкоголя. Когда ты выпиваешь достаточно, то не являешься собой, совершаешь глупые поступки и после всего должен отправиться в рехаб. Я правда надеюсь, что он возьмёт перерыв, потому что я сам был в рехабе и извлёк из этого урок. Не всегда это может быть настолько просто. Когда всё происходит быстро, то может быть нелегко. Мои объятия всегда раскрыты для Бэма, у меня нет тяжёлых чувств по отношению к нему. Он хороший парень, и мне нравятся его родители. Думаю, его ситуация в какой-то степени напоминает то, что произошло со Стивом О. Слишком уж. Ему следует отойти на расстояние, сосредоточиться на семье и отключить телефоны и прекратить это шоу в соцсетях. Остановиться и сделать передышку. И подумать потом, что делать дальше. Он приносит деньги людям вокруг него, поэтому конечно никто не хочет, чтобы он остановился. А это обычно ведёт ко всем известному выгоранию, а потом… Я правда больше ничего не знаю, с тех пор, как мы не поддерживаем связь. Но Энди говорил мне, что он очень устал, но это уже случалось какое-то время назад. Да кто я такой, чтобы вообще судить об этом, у меня нет права. Эско: Ты довольно открыто говорил о своём пребывании в рехабе, это было за границей, если я правильно понял… Вилле: В Малибу, на солнышке. Эско: Когда люди слышат, что ты был в рехабе в Малибу, многие воспринимают, что это вроде летнего лагеря, где все медитируют и тд. Какой на самом деле рехаб? Туда ещё надо умудриться попасть… Вилле: Рехаб для меня есть немного другое. Это физическое состояние в самом начале, когда ты избавляешься от всякого дерьма в своём теле. Потом рехаб – это привычка просыпаться без похмелья, ты вдруг начинаешь ощущать нечто… Если ты бухал так же много, как и я, то будешь очень чувствительным ко всему. Потом люди пытаются наблюдать за тем, чтобы ты хорошо ел и… Для меня он стал способом сбежать от ситуации, быть как можно дальше отсюда. Думаю, здесь рехаб другой. Это был дорогой отпуск, но он очень пошёл на пользу. Много лет спустя после него я оставался абсолютно трезвым. Это определённого рода сила – суметь признать, что сам ты уже не справляешься и необходима помощь, «кто-нибудь может мне помочь?» В случае с Малибу, мы тогда находились в США, записывая альбом Venus Doom, и как только мы закончили, я совершенно потерялся. Наверное, это было ментальное выгорание после завершения того, над чем я работал много лет; мои отношения летели к чертям, и в довершение ко всему я ещё и адски много пил… Я просто вымотался. Я пробовал собрать себя по частям, но не вышло, потому что мне было слишком плохо. Вот так обычно всё происходит. Сеппо Вестеринен, мой менеджер, нашёл это место и сказал: «Такое случается с лучшими из нас, не о чем переживать» и «Ложись в рехаб, а там посмотрим». Я был готов разрыдаться много раз после того, как вышел и стал вести трезвый образ жизни, сложно к этому привыкнуть. Было интересно наблюдать за жизнью группы в дневное время. Я начал ходить по американским книжным магазинам, гулять, начал всё видеть в ином свете, чем прежде. У медали всегда две стороны. Эско: Когда ты прошёл через рехаб и после жил несколько лет совершенно трезвым, насколько тяжело это далось? Когда все вокруг только и норовят тебя затащить в бар и споить. Сколько выдержки нужно в такой ситуации? Вилле: Ты должен помнить о приоритетах… Ой, это дурацкое слово, но… Может, было желание показать группе, что она не зависит от этого. Не может же моя жизнь зависеть от мини-бара с водкой. Ну и всё. Если я не могу справиться с выпивкой, значит, так оно и есть. Значит, надо заняться чем-то другим. Потому что бухать могут все, но не все умеют писать песни. Или они могут пробовать, но… Ты понимаешь, о чём я. Я видел себя со стороны в ресторане с опухшим лицом, рассуждающим о жизни, и это было грустное зрелище. Не хотелось оставаться в подобной ситуации. Мне нужно было взять себя в руки. Можно было бы сделать так, потом произошло бы что-то ещё, а потом другое, бла-бла. У меня нет на это энергии. Я лучше пойду и просто начну делать. Плохое объяснение, но это всего лишь означает, что музыкой не занимаются только чтобы напиваться. Обычно ты пьян, потому что после концерта много эндорфинов и адреналина в крови, а людям понравилось выступление, ты молод и полон энергии и можешь подолгу спать в автобусе. У тебя есть энергия на это, и всё хорошо. Но это не делает концерты лучше. Не делает лучше внешность или умственные способности. В какой-то момент надо остановиться, со всеми такое происходит. И это хорошо, спасибо Сеппо, что он помог мне вернуться обратно тогда, потому что всё могло быть намного хуже. Но это всего лишь предположения. Эско: Какова ситуация сегодня? Ты выглядишь свежо, вообще, было забавно, что все именно так сказали после выступления на Emma Gaala. Вилле: Я же почти не бываю в соцсетях, причина в этом. Я там не болтаю постоянно… Эско: Я тебе расскажу! Все писали: «О, чёрт! Вилле так хорошо выглядит…» Вилле: Да, мама говорила мне, что реакция была положительной. Здорово. Эско: Ты сейчас в лучшей своей форме, чем когда-либо? Вилле: Не знаю. Я просто стараюсь держать себя в тонусе. Конкуренция сейчас жёсткая, долгое время я был не то что не на вершине, а даже чуть ниже, много чего успело произойти. Ты должен быть в тонусе и в форме… Я заметил, что могу говорить невразумительные вещи даже будучи трезвым, нет проблем. Заметил, что не могу тусить и работать одновременно. Это факт. Мне не хватает времени на два занятия сразу. Я как беговая лошадка, скачу в одном направлении и только в нём. Теперь вот так. Чертовски классно писать лирику, когда ты пьян от красного вина. Это по-своему очаровательно. Я уже попробовал, и это работает до определённого момента. А после уже начинает смущать, типа «А, это тот старый алкаш!». Если ты можешь с этим что-то сделать, то делай. Хоть это и охренеть как непросто. Эско: Одно из любимых туристических мест в Каллио - Aikuisten Lelukauppa, магазин твоего отца. Люди до сих пор совершают туда паломничество, приезжая даже из-за границы, чтобы посмотреть, где же работает отец Вилле Вало. Вилле: Как же народ голоден до эротики! Эско: Как папа к этому относится? Он наверняка уже привык видеть людей из Японии и… Вилле: Ему очень нравится, он заводит знакомства с людьми со всего мира и слышит не только ‘’sadetakkirunkkareita’’… Эско: (Смеётся) Вилле: Хахахахаха, отец понимает эту шутку. Это значит, что приезжает много разных людей, с Урала и из Бразилии, парни и девчонки, большие, маленькие и средние. Это окрашивает жизнь в яркие краски, это классно. Определённая протяжённость Viides Linja немного напоминает фильм «Дым» (Smoke), где Харви Кейтл в сигаретном магазине слышит про истории людей и их жизни. Атмосфера немного схожа. Я горжусь, что у папы хватает на это энергии. Мы там установили в витрине нашу самую первую рекламу Ville Valo & Agents. Несколько дней назад пришли ночью, чтобы оформить витрину и разложить диски. Мы как бы чешем друг другу спину, когда это необходимо. 27:17 Эско: Помню Новый год пару лет назад. Вы играли в Тавастии свой традиционный концерт Welldone… Вилле: Helldone. Эско: Helldone, прости… Вилле: Это продавцы билетов назывались Welldone. Эско: Продавцы Welldone, а концерт - Helldone. Я смотрел, кажется, ваше последнее выступление. И в Semifinal или на лестнице Tavastia твои мама и папа, организаторы и другие люди смотрели концерт. Что действительно здорово, на мой взгляд, так это то, что твои родители очень вовлечены. Так всегда было? Что они тебя во всём поддерживали. Вилле: Да, с самого начала. Они купили мне первые инструменты. Они всегда остаются довольно терпеливыми, даже когда видят не очень лицеприятные вещи типа публичных оскорблений, а также и мои косяки, но улыбаются при этом. Это хорошо. Мамы и папы, они такие, относятся с терпением и пониманием. Гордятся своим сыном, что бы ни случилось. Эско: Что твои родители думают об этом проекте, когда ты поёшь Paratiisi на финском… Вилле: Думаю, они знают, что это такое музыкальное «спасибо» для них. Во многом это также "замыкание круга». Они тоже приходили на Emma Gaala посмотреть на нас, и им очень понравилось. Встретились с Агентами впервые. Это такое многоуровневое, приятное ощущение семьи. Мой брат тоже занимается музыкой, и каждый раз, когда он над чем-то работает, мы вместе обсуждаем материал. 28:37 Эско: Твои родители спрашивали тебя о том, когда ты собираешься завести собственную семью? Есть ли некое давление с этой стороны? Вилле: Не знаю, оказывают ли на тебя обычно такое давление. Когда наступит подходящий момент, если вообще наступит. С другой стороны, это та же самая история с беговой лошадью. Я бы наверное начал страдать СДВГ, если бы стал отцом. Для меня бы ничего не существовало кроме отцовства. Возможно ты знаешь таких людей. Сейчас я чувствую потребность продолжать исследовать музыку и другие вещи. Возможно, это эгоизм, но я чувствую, что это приключение, через которое мне всё ещё нужно идти, значит, я пока могу успокоиться и поразмышлять. Дети очень милые, но и собаки тоже. (смеётся) Эско: Ты говорил с Агентами об уникальности проекта, или же последует его продолжение? Вилле: Он – единственный в своём роде. Идея возникла год назад весной, когда мы вместе играли и закончили работу над первым синглом Orpolapsi kiurun, всё ощущалось настолько правильно, что мы решили записать альбом. Потом решили опубликовать информацию о записи в ДР Баддинга 30 августа, а потом ровно через год закончить проект. Вот такого плана мы пока придерживаемся, ну если вдруг не получим приглашение в замок на вечеринку к президенту на День независимости. Я бы хотел выступить на таком концерте. Это было бы отличное сочетание, Paratiisi и гости на празднике… Плюс, список приглашённых включал бы разных легендарных личностей, и не каждый мог бы туда попасть. Эско: Надеюсь, секретариат услышит об этом. Какие пожелания ты хотел бы оставить слушателям Radio Nova? Вилле: Мне ужасно нравится альбом, он правда отличный. Замечательно, что мы сможем играть в клубах и на фестивалях, вместе с тем зная, что всё это закончится. Это похоже на маленькое путешествие, которое мы вскоре завершим. А потом уже подумаем, что дальше, стоит ли идти в Crazy Girls слушать White Zombie. Эско: Я думал над тем, есть ли у тебя какие-то планы, или это пока просто период? Вилле: Да, просто период. Я всегда открыт новому. В течение многих лет я встречал много людей из муз индустрии по всему миру, и есть множество интересных проектов. Но вот что я заметил: я очень плохо справляюсь с многозадачностью, слишком уж я для этого мужик. Предпочитаю сделать что-то одно, а потом уж думать о будущем. Было бы нечестно по отношению к Раули и Агентам, если бы я записывал материал и одновременно занимался ещё чем-то. Не думаю, что так правильно. У меня много идей. Я также считаю, что когда ты отходишь от своих идей и вся энергия уходит на это, то получается что-то вроде отдыха от собственных мыслей. Так что сейчас я интерпретирую песни Раули Баддинга следующую половину года, а потом возвращаюсь к суровой повседневной жизни молодого гота. А потом подумаю, каким будет следующий шаг. У меня накопилось много песен и разного материала, но я пока не решил, что с этим всем делать. Я хочу сам выступать с ним, но перед кем… Эско: Где и перед кем? Вилле: Да. Эско: Я отпускаю тебя, Вилле, как птичку в небо. Спасибо, что пришёл, спасибо за HIM и чудесные годы, концерты, воспоминания. Прекрасно, что что ты вернулся с Агентами, и нам несомненно нужно больше. Посмотрим, что будет дальше, у всех свои мысли на этот счёт. Вилле: Да, да, пойду поджигать церкви и вызывать Сатану по осени. Спасибо тебе. Эско: Спасибо, что пришёл. ------------ 1) Dimebag Darrell - американский рок-музыкант, гитарист-виртуоз, вокалист и один из основателей грув-метал-групп «Pantera» и «Damageplan». Годы жизни: 20 августа 1966 — 8 декабря 2004 2) Rockfield Studios - студия звукозаписи недалеко от деревни Рокфилд, Монмутшир, недалеко от Монмута в Уэльсе (Великобритания) 3) Bohemian Rhapsody - («Богемная рапсодия», «Богемская рапсодия») — песня британской рок-группы Queen из альбома «A Night At The Opera». (1975) Автор песни: Freddie Mercury | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |