22.04.2013 - Berlin, Germany

Ville Valo — Rockcor № 4 (2013)

ROCKCOR В ГЕРМАНИИ

Без любви жизнь бессмысленна

Финские рокеры уже более 20 лет остаются верны себе и своему фирменному звучанию. Возможно, это и есть секрет их долголетия. 2013 год открыл следующую главу в творчестве группы. HIM переосмыслили некоторые ценности и теперь планируют внести изменения в свою жизнь. Rockcor лично встретился с Вилле Вало на студии Universal в Берлине, где и состоялось почти часовое интервью. Дорогие читатели, данный материал уникален своей эксклюзивностью и правдивостью. Более того, для кого-то фронтмен HIM может открыться с новой стороны. Вилле Вало вспоминает своё прошлое, впервые открыто и честно говорит о бытовых буднях группы, её проблемах, деньгах и, конечно же, о своих чувствах.

- Привет! Как дела? Я, кажется, не опоздал?

- Здравствуй, Вилле. Всё отлично, ты пунктуален.

- Круто. Ты ведь из Москвы? Как поживает столица?

- Неплохо. Поклонники HIM со всей России ждут вас.

- Мы играем увас летом!

- Уверена, что будет жарко. Давай начнём наше интервью?

- Конечно! Сейчас, минутку... (Отрывает кусочек картона от пачки сигарет и аккуратно выплёвывает в неё жвачку - прим. авт. )

- Ну, поехали. Не так давно HIM были в поисках лейбла. В итоге вы подписали контракт с Universal. Каковы были ключевые критерии отбора?

- О, ты знаешь, ситуация сейчас не такая, как прежде. Сегодня всё крутится вокруг лицензирования. Мы самостоятельно занимаемся делами группы, сами за всё платим и просто продаём права на музыку разным лейблам. Для нас было важно, чтобы команда состояла из профессионалов в данной области. Таких же людей, как на наших лейблах Cooking Vinyl в Англии и Razor & Tie в Америке. Это довольно крупные независимые рекорд-компании. A Universal, конечно, не нуждается в представлении, это лейбл с громким именем. В любом случае, приоритетом для нас была профессиональная работа. Посмотрим, как будут обстоять дела с новым альбомом...

- Будем надеяться, что его ждёт успех. Почему вы выбрали название «Tears On Tape»?

- Я написал одноимённую песню ещё до того, как мы думали над названием. Во-первых, оно хорошо звучит, во-вторых, его легко запомнить, в-третьих, оно обобщает нашу музыку. Под «Tears On Таре» я подразумеваю страсть. Что бы ты ни делал, ты делаешь это страстно, с потом и кровью, не спишь ночами. Мы, конечно, уже не записываем материал на кассету, но всё ещё называем так все звуковые носители. Сейчас в ход идут современные технологии: компьютеры, программы, диски... Но мы любим классику – кассету с её магнитной лентой...

- Как ностальгично. А что символизирует обложка?

- Про ностальгию ты в точку, она присутствует на альбоме. Эскиз обложки подготовил мой друг Дэниэл Картер из Англии. Я люблю символизм, запутанные послания… Это не тот случай, когда ты смотришь на обложку и сразу всё понимаешь.

- То есть нужно поломать голову?

- Не обязательно, но можно. Некоторым людям это вовсе не интересно. Эта обложка - не какая-то мозаика для сбора, но она даёт волю вашему воображению. К тому же, за ней стоит и исторический момент: написание слов из песни «Tears On Таре» стилизованно под алфавит Малахим. Эта картинка - пища для размышлений.

- Интересно. Расскажи про работу в студии.

- А что ты хочешь знать?

- Как долго вы работали над пластинкой, технические моменты.

- А! Продюсером "Tears On Таре" стал Хиили Хиилесмаа, мы уже неоднократно сотрудничали в прошлом. Местом для работы выбрали Хельсинки, потому что хотели использовать своё оборудование, да и так проще и дешевле. Записывались в Finnvox Studios, в этой студии мы уже произвели кучу материала, поэтому знаем там каждого сотрудника и каждый угол. Я ежедневно приезжал туда на своём велике, дорога занимала около 20 минут. Я быстрый велосипедист(смеёмся). Работа в студии продолжалась два с половиной месяца. Потом я улетел в Лондон, чтобы смикшировать там альбом под руководством Тима Палмера. Это заняло около двух недель. К Рождеству музыка была готова. Затем я направился в Нью-Йорк, где работал над мастерингом с Тимом Дженсеном, это очень талантливый человек, главный инженер компании Sterling Sound.

- Я слышала, что из-за проблемы с рукой Гаса вы ставили под сомнение дальнейшее существование HIM. Однако, как я вижу, сейчас у него всё хорошо и опасаться нечего. Но в чём заключалась его травма?

- Ты знаешь, он играет на ударных с пяти-шести лет. Однажды что-то пошло не так, ему стало некомфортно играть. Он пытался делать растяжку руки, но ему становилось только хуже. Летом 2011 он сказал нам, что больше не может играть, так как испытывает невыносимую боль. Раньше он молчал и ничего не говорил нам. Видимо, пытался с гордостью преодолеть этот дискомфорт. Ему надо было раньше обратиться к врачам… Результаты тестов выявили, что у него повреждение суставов плеча, руки и кисти, Болезнь называется хроническое растяжение сухожилий. У теннисистов это тоже часто встречается. Каждый раз, когда он ударял палочкой, он ощущал такую боль, словно ему в локоть вдалбливали штык! Никто не знал, сколько времени займёт лечение и поможет ли оно вообще. Когда ему становилось лучше, мы решались на репетиции, но болезнь возвращалась снова и снова. И после пятимесячной паузы все уже были такие подавленные и расстроенные, особенно Гас, что мы просто сели и решили подумать, какой логичный шаг мы можем сделать. Представь, если я попаду под автобус, и он переедет меня…

- Господи… Не хотелось бы такое представлять.

- Ну, просто как пример. Я ведь больше не смогу петь. И ребята будут свободны в своём выборе, они могут делать то, что хотят - переименовать группу или заняться чем-то ещё. Я не буду их удерживать.

- Я думаю, HIM - это уже как семья, пять братьев…

- Мы уже столько лет знаем друг друга… Мы - настоящие друзья, поэтому логика и эгоизм в нашем случае вылетают в кно. Ты хочешь заниматься музыкой, но в то же время делать это с друзьями. И если кто-то из них не в порядке, разумеется, ты пытаешься делать всё возможное для его блага. Выздоровление Гаса заняло восемь месяцев. Но! Я пытался находить позитивное в негативном. У меня было предостаточно времени, чтобы отшлифовать песни, мы подготовили массу новых идей. И вот, когда Гас снова мог играть, мы собрались на репетиционной базе, нас переполняло счастье, и мы были полны энергии. В какой-то степени продолжительная пауза пошла на пользу всем нам.

- С выходом нового альбома HIM хотят обратиться к корням?

- Я знаю, что многие ошибочно полагают, что мы вернёмся к звучанию наших ранних работ. Это не так. Под корнями я подразумеваю не нашу собственную музыку, а группы, которые повлияли на нас, среди которых, например, Black Sabbath, Type O Negative, Paradise Lost. Мы хотим стать более органичными, живыми, может, обратиться к гранджу. Наш предыдущий альбом «Screamworks: Love Theory And Practice» был слишком отполированный. Это была сложная работа, аранжировка, результат получился гладкий. Сейчас мы переживаем своё рациональное развитие. Было бы чертовски скучно делать всё время одно и то же. Надо экспериментировать.

- Некоторое время назад вы были больше ориентированы на США. Как расставлены приоритеты сейчас?

- А, ну да, знаешь, мы просто подписали договор с американским лейблом… Я слышал, что поклонники были недовольны и говорили: «К чёрту Америку возвращайтесь в Европу!" Но США - это тоже часть мира. И это был важный шаг для группы, мы могли играть для другой аудитории. У нас не было каких-то тайных условий и планов типа «давайте теперь сконцентрируемся на этой стране». Мы едем туда, где большинство людей, которым могла бы быть интересна наша музыка. Не у всех стран в Европе было благополучное финансовое положение. Мы просто не могли посетить некоторые страны, потому что у людей не было денег на билет. А бесплатно мы играть тоже не можем, потому что у нас есть технический персонал, автобусы… Каждый концерт обходится в несколько тысяч евро. Это реальность, о которой многие поклонники даже не задумываются. От менталитета ещё зависит… Есть страны, в которых альбом «Razorblade Romance» пользовался успехом, а дальнейшие наши работы - нет. Поэтому нет причины биться головой об стену ради галочки в нашем тур-календаре. А сейчас мы сократили наш график - турне в поддержку «Tears On Таре» ограничивается двумя концертами в Германии, одним в Англии и двенадцатью в Америке (потому что это огромная страна). Потом мы играем на нескольких фестивалях, в том числе и в России. Затем начнётся тур по Европе, и, надеемся, в начале следующего года мы отправимся в Австралию.

- Хорошие планы. Возвращаясь к теме альбома, как бы ты охарактеризовал настроение «Tears On Таре»?

- Это довольно… славянский альбом. Северно-Европейский/русский. Меланхоличный, но с быстрым темпом. «Теars On Таре" - это меланхоличный боксёрский матч (смеётся). Фраза кажется бессмысленной, конечно. Рок-звучание - это что-то физическое, адреналин. В то же время это сочетается с меланхоличным настроением.

- Вы впервые поместили на альбом инструментальные композиции…

- Да. Хотя нет! На нашем первом альбоме уже имелась инструментальная композиция.

- Ах, да. Ты про секретный трек?

- Точно. Трек номер 66. Хотя никто уже не помнит, наверно. А что касается композиций для нового альбома… Мы всегда хотели записать интро. Это классический приём, который используют многие великие группы - Iron Maiden, Type O Negative и другие. Интро - это как приманка для зрителей на концертах, нарастание предвкушения. А аутро - это вообще-то концовка к последней песне. Мы просто отрезали её и дали название. «Trapped In Autumn» - атмосферная композиция, по духу напоминает пост-блэк-металл. И, в конце концов, неплохо сделать глубокий вдох. Инструментальные композиции - это как подзарядка батареи, перерыв для ушей.

- Хотела спросить тебя о песне «Drawn And Quartered». Мне она показалась отличной от других.

- Ты… Тебе тоже? Мне это уже говорили несколько человек. Во время записи песни Гас был всё ещё не способен играть. Я собрал все инструменты у себя дома и записал демо-версию самостоятельно. Это последняя песня, которую мы добавили на альбом. Ребята просто переиграли мою демку, мы по сути даже не репетировали её группой. И по настроению она немного отличается от других песен.

- На какие песни с «Tears On Таре» были сняты видео?

- Мы работали с классным парнем по имени Стефан Линдфорс, он снял для нас видео «Tears On Таре» и «Into The Night». Он же был режиссёром клипа «The Funeral Of Hearts», Наш приятель из Англии Юджин Рикански работал с нами над видео «All Lips Go Blue», он же был автором клипа «Scared To Death». Если бы мы сняли одно видео, то оно ведь могло прийтись не по вкусу, и ты сказала бы: «Что за отстой, весь альбом, видимо, такой же». Поэтому три видео - это как три шанса пронзить сердце.

- Со всего альбома я почему-то сразу выделила «When Love Starts To Die». Какая история стоит за этой песней?

- На самом деле всё просто. Я играл на гитаре, подбирал мелодию. Ребятам понравилось моё творение, а текст пришёл мне в голову сам собой. Если прислушаться, он довольно прост. Когда любовь начинает умирать, я умираю тоже… Знаешь, вот многие говорят «умереть ради любви». Но и без любви ты тоже умираешь. Без любви и страсти жизнь бессмысленна. Мне нравится сочинять песни о простых, но великих вещах. Я вообще простой парень. (смеёмся)

- В начале интервью ты сказал, что от нового альбома веет ностальгией, А ты помнишь, как вы работали над первым диском?

- О, боже, это было так давно… Я уже ничего не помню. Хотя нет, подоҗди! Я помню! О дааа… Мы не могли позволить себе нормальное помещение для работы, поэтому кто-то построил отстойную полустудию в здании старого склада. И однажды случился пожар… Мы горели там со всеми причиндалами как мусор, я чувствовал себя героем фильма Дэвида Линча. Атмосфера была ужасающая.

- Мда, не так гладко всё начиналось… А ты помнишь, как вы снимали дебютное видео на песню «Wicked Game»? Я про самую первую версию 1996 года, где ты гуляешь с собакой в лесу…

- Ха-ха! Это была собака моих родителей по кличке Файдо. У нас не было финансов для съёмок, поэтому в качестве площадки мы выбрали маленький парк. Оператора тоже не было, поэтому мы всучили камеру нашему клавишнику. В клипе его нет, но звучание клавиш есть. Наша рекорд-компания ненавидела это видео, но я всё ещё считаю его милым. Это не какое-то гениальное видео, и качество оставляет желать лучшего, но оно отлично передаёт бунтарскую нотку. Ты вправе делать то, что хочешь. Мы притащили все инструменты в парки устроили там небольшой погром.

- Некоторые видео НІМ, например, «Join Ме», «Killing Loneliness» и «Wicked Game» имеют несколько версий. Это коммерческий шаг?

- О, это связано с переизданиями… «Wicked Game» мы записывали три раза. Сначала для ЕР, потом для первого альбома, потом мы перезаписывали её для английского релиза «Razorblade Romance». Это одна из причин. Честно сказать, я ненавижу снимать клипы. Я считаю, что это бесполезная трата денег…

- Но вы должны снимать видео, ведь поклонники ждут…

- Да, но… Знаешь сколько стоило видео «Rip Out The Wings Of A Butterfly»? 400 000 долларов.

- Солидный бюджет. Это самое дорогостоящее видео в вашей копилке?

- Одно из. Я думаю, "Tears On Таре" обошлось нам примерно в 15 000 долларов. Разумеется, не обязательно вкладывать столько денег в клипы. Если у тебя есть сумасшедшая идея, можно обойтись и без таких трат, Но я вообще не сторонник видео.

- Вилле, нам пора заканчивать наше интервью. Напоследок задам ещё один вопрос: мне всегда было интересно… Твои песни основаны на твоих личных переживаниях. Ты не стесняешься открывать свою душу публике? Мне было бы не очень удобно говорить вслух о том, что у меня на сердце.

- Знаешь, мне интересна идея с маской как у Кинга Даймонда, Элиса Купера или Мэрилина Мэнсона, когда ты показываешь какой-то характер. Но факт в том, что ты остаёшься самим собой. Мы ведь все люди… Я в любом случае не могу быть объективен. Всё проходит через призму моего личного восприятия. Банально, но меня вдохновляют книги, которые я читал, события, которые я видел или слышал, истории, которые мне кто-то рассказывал. Жизнь. У каждого человека рождаются вопросы в голове. Я нахожу ответы в музыке. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Моя лирика не так прямолинейна и однозначно. Не говорю прямо о своих конкретных переживаниях и страданиях. Да и знаешь… Чёрт возьми, а что я теряю? Мы играем со страстью, мы любим свою музыку. Я думаю, это и есть ключ. Если кому-то не нравится песня, то пусть не слушает. Мы бы, возможно, и пытались угодить всем, если хотели бы стать великой группой, и нас ожидало большое будущее. Но вообще-то всё это унас уже было. (улыбается) Поэтому давай просто подождём и посмотрим, как пойдут дела с «Tears On Таре»,

- Я благодарю тебя за такое интересное интервью и желаю тебе всего самого хорошего.

- Большое спасибо, мне было приятно пообщаться!

«TEARS ON ТАРЕ» - 2013

UNIVERSAL MUSIC GROUP

Unleash The Red; All Lips Go Blue; Love Without Tears; I Will Be The End Of You; Tears On Tape; Into The Night; Hearts At War; Trapped In Autumn; No Love; Drawn and Quartered; Lucifer's Chorale; W.L.S.T.D.; Kiss The Void.

Ville Valo - v., Mikko Linstrom - g., Mikko Paananen -b., Janne Puurtinen - k., Mika Karppinen - dr.

ВИКТОРИНА НІМ !!! Первые три человека, правильно ответившие на вопрос от Вилле Вало, получат его автограф. ВОПРОС: Кем был изобретён шрифт Малахим, использованный для обложки нашего альбома "Tears On Tape"?

---------------------------------------

Ville Valo — Rockcor N7 (2013)

HIM Умиротворение внутри нас

Пожалуй, HIM и правда самая популярная финская группа. Она по-прежнему собирает полные залы, а каждый новый альбом расходится внушительными тиражами. HIM - одна из немногих команд, которая добилась успеха не только в Европе, но и в США. В данный момент группа находится в туре в поддержку альбома «Tears On Таре» (интервью по поводу его выхода можно прочитать в Роккор #4). Фронтмен группы Вилле Вало снова любезно согласился встретиться с нами перед концертом в Берлине. Разговор и на этот раз получился очень откровенный и в какой-то степени философский. Как говорится, по душам и за жизнь.

- Привет, Вилле! Ты снова пунктуален.

- Привет! Стараюсь не опаздывать. Как дела? Подожди, что-то в гримёрке темновато, я включу свет.

Вилле включает свет, подвигает стул поближе ко мне и садится.

- Отлично, так лучше.

- Хочешь что-нибудь? Вода, чай, пиво?

- Нет-нет, благодарю тебя. Вот журнал с нашим предыдущим интервью!

- О, круто! Я на обложке… (Пролистывает журнал и останавливается на своём интервью). Прекрасно! Надеюсь, там хорошо обо мне написала (смеёмся). Можно я оставлю журнал себе?

- Да, разумеется! А ты вообще покупаешь прессу, если видишь там материалы о HIM?

- Время от времени. Я бы сошёл с ума, если бы читал о себе все материалы. Мы лично работали над специальным изданием о HIM одного английского журнала, сами занимались оформлением 132 страниц. Но следить за информацией о себе в прессе - это пустая трата времени, ведь у всех своё мнение. Каждый журналист преподносит материал по-своему. Ты пишешь так, как видишь, слышишь, чувствуешь ты… В этом и прелесть. Некоторые публикуют выдуманный бред. Если я буду собирать все мнения и новости о себе, то рехнусь.

Открывает бутылку пива и закуривает.

- Вилле, с момента выхода «Tears On Таре» прошло полгода. Ещё рано подводить итоги, но ты доволен отзывами и коммерческой стороной на данный момент?

- Да, я доволен тем, как всё идёт, но по-настоящему оценить успех «Tears On Таре» мне пока сложно. Подвести какие-то итоги я смогу только тогда, когда начну работу над новыми песнями. Программа этого тура состоит в основном из старого материала. Больше треков со свежего альбома мы представим следующим летом на фестивалях, в турне по Америке. Но сет-лист будет меняться в зависимости от страны. А так. Если зрители в зале улыбаются, значит, песня удалась.

- HIM будут опираться на результаты «Tears On Таре» при работе над следующим альбомом?

- Мы посмотрим на реакцию слушателей на те или иные песни и сделаем выводы. Учтём все моменты, возьмём лучшее за основу. Звучание каждого последующего диска определяется не столько репетициями, а сколько гастролями, во время которых зрители дают нам понять, в каком направлении двигаться дальше. Это словно процесс обучения… Я думаю, что следующий альбом будет таким же громким, шумным, с использованием интересных звуков, как на «Tears On Таре». Увидим!

- Сложно ли совмещать творческий процесс и соглашение с лейблом?

- Зависит от лейбла. У артистов всегда одно мнение, у менеджеров другое, у рекорд компании третье. Например, что касается видео и бюджета. Но я считаю, что нам повезло! У нас есть весомое право голоса, мы сами решаем, кто будет продюсером альбома, а также другие моменты. Лейбл может оценить демо-версии песен, дать советы, предложить идеи, но мы не обязаны прислушиваться. Всё не так сложно. У нас нет промо-лейбла, мы работаем по другой схеме… Записываем материал, даём его послушать нескольким компаниям, которые нам интересны. Звукозаписывающая индустрия сегодня очень переменчива, ни в чём нельзя быть уверенным. У нас три лейбла: Razor & Tie в Америке, Cooking Vinyl в Англии и Universal в Европе. Так что у нас больше шансов не оказаться в дерьме и больше шансов обдурить остальных, ха-ха!

- Группе HIM более 20 лет. Тяжело оставаться верными своему звучанию и одновременно не повторять себя же?

- Да нет… У каждого участника группы своя техника игры: Гас играет на ударных в своём фирменном стиле, я не могу кардинально изменить свой голос… Люди слышат нашу музыку и сразу понимают - это НІМ! Я считаю, что это круто, это придаёт нам нотку уникальности. Нас легко идентифицировать, как, например, и AC/DC. И дело тут не в прилежных репетициях, а в сильной идее и музыкальном стержне группы. У нас есть возможность играть на сцене, что даёт нам некое поле для небольших экспериментов, поэтому мы не чувствуем себя запертыми в клетке.

- Достигнув солидного срока существования, некоторые группы снимают биографические фильмы. Нет желания пополнить ряды?

- Нет, да и бюджета у нас нет. Как правило, такие фильмы показывают историю участников ещё до создания группы, включают в себя всякий закулисный материал… Это огромная работа, нам нужно будет всё возродить. Да и видео получится часов на пять, так как нам есть что рассказать. А если всё будет строго и официально, как документальный фильм, то может стать скучно. Может, выпустим книгу на английском. У нас уже есть биографическая книга на финском, она была издана много лет назад.

- «Унесённые грехом».

- Точно. Она была закончена до выхода альбома «Love Metal», значит, где- то 2002 год. Процесс был увлекательный! Но работа над таким материалом требует безумного количества времени и усилий. Я прочитал много биографий других музыкантов. Зависит ещё оттого, какой читатели хотят видеть книгу: биография с копанием в грязном белье в стиле Guns N' Roses или Motley Crue «The Dirt» или биография наподобие «Shakey» Нила Янга. Ты не можешь угодить всем. Может быть, когда HIM распадутся… Через много-много лет, да и то, если кому-нибудь будет интересно слушать про нас. Самое лучшее, что мы можем делать на данный момент - это ездить в туры.

- Показывать вашу историю здесь и сейчас.

- Именно. И творить новую.

Вилле тушит бычок в пепельнице и закуривает вторую сигарету.

- У тебя отличные вокальные возможности, ты можешь петь разными тембрами. Ты как-нибудь заботишься о своём голосе?

- Да не особо. Зависит от тура… Иногда я стараюсь пореже курить, хорошо высыпаться. Чем больше отдыхаешь, тем лучше. Особенно в барах пытаюсь следить за связками, ведь там всегда шумно, приходится говорить громко, весь вечер напрягать голос. Если играем длинный сет, то стараюсь расходовать свой ресурсы так, чтобы меня хватило до конца. Мне нравятся разные стили пения, нравится, как звучит человеческий голос, когда по-настоящему используются его возможности. Если очень заботиться о чистоте своего вокала, тон станет слишком попсовым. Я, конечно, не надрываю себе задницу весь концерт, но иногда та или иная песня требует определённого тембра и стиля исполнения.

- Поклонники всегда рады редким материалам для коллекции. Есть ли у HIM какие-нибудь не издававшиеся ранее песни?

- (задумался) Не думаю… Знаешь, обычно группы записывают песен по 20, а потом выбирают, скажем, 10 лучших для альбома, Мы работаем не так… Мы концентрируемся на треках, которые сразу цепляют нас самих. Так что мы сразу записываем наилучшие на наш взгляд песни. Кое-какие оставляем, потом дорабатываем, и они могут попасть в следующий альбом. Разумеется, репетируем в студии… Так рождаются просто разные варианты треков, акустические версии. Многие из них были выпущены на сборниках, например, на «Uneasy Listening Vol. 1 & 2».

- У тебя дома есть раритет вроде самых первых демо-версий HIM?

- Я думаю, кое-какие демо можно скачать из сети. Помню, дал записи друзьям, а они выложили в интернет. Какие-то материалы я просто потерял, например, что мы записывали вдвоём с Линде. Когда мы находились в поисках барабанщика и басиста, помимо вокала я сам играл на ударных, а Линде на басу и гитаре. «Serpent Ride» была нашей первой демкой. Ох, столько лет прошло, я уже и не помню. Это был 1994 год, кажется. Но у меня очень много видеоматериалов! VHS-запись нашего самого первого выступления в 1995, мы тогда исполнили кавер на Type O Negative. У нас есть хороший финский друг Теему, он несколько месяцев разгребал разные видео и работал над нашим DVD! (Теему Ярвинен - продюсер DVD «Love Metal Archives Vol. I» - прим. авт. ) У него огромная коллекция видеоматериалов HIM разных лет.

- Какой период в творчестве HIM был самым сложным для группы?

- У всех бывают тяжёлые времена. События в личной жизни, конечно, немного отражаются и на HIM. В профессиональном плане тоже не всегда легко, иногда бывают мысли: «Наверное, людям не нравится наш новый CD» или что-то идёт не так, как мы планировали. Во время работы над альбомом всегда царит некая драма, суета… То материал звучит не достаточно хорошо, то ещё что-то. Самые тяжёлые времена были до того, как мы встретили продюсера Джона Фраера. Мы как раз работали над песнями для «Razorblade Romance», записывали демо с Хиили Хиилесмаа (это продюсер нашего первого альбома, а также «Love Metal» и «Tears On Таре»), но всё шло наперекосяк, от нас ушёл ударник, и на тот момент мы ещё не были знакомы с Гасом. Вся группа была потеряна, мы не знали, куда и как двигаться дальше. К счастью, мы повстречали Гаса и словно перезарядились, мы нашли своё звучание, окрепли и выпустили «Razorblade Romance» Джоном Фраером. Да… Это было по-настоящему трудное время для всех нас, мы были в свободном плавании и не имели представления о будущем группы.

Мой собеседник откидывается на спинку стула, тяжело вздыхает и продолжает…

Не всё гладко складывалось и в период до выхода «Venus Doom», потому что в личной жизни у меня творилось полное дерьмо, куча проблем, я пил… Весь негатив отражался и на других участниках группы. Не скажу, что такие моменты - это классно, но это своего рода необходимость, трудности придают остроту жизни. С другой стороны, мне нравится наблюдать, как далеко я могу зайти, вести себя как рок-н-ролльный идиот, быть в полной заднице, а потом вернуться к нормальной жизни. Могло быть их уже. Мы всё ещё улыбаемся, смеёмся. Не всё так уже ужасно.

- Мысли о роспуске HIM тебя, конечно же, посещали…

- Внутри группы всегда случаются какие-то ссоры, споры. Мы впятером живём в автобусе, проводим очень много времени вместе. Иногда приходится быть вдали от дома несколько месяцев, это очень тяжело. Особенно, когда параллельно ещё случаются неприятности. Но мы всерьёз думали о прекращении деятельности, когда Гас повредил руку, тогда существование HIM было под большим вопросом. Да и всё подходит к концу. Ты не можешь заниматься этим вечно. Посмотрим…

- Как-то грустно даже стало… Не будем расстраивать поклонников такими разговорами. Кстати, как бы ты описал аудиторию слушателей HIM сегодня? Например, после выхода клипа «The Funeral Of Hearts» это были в основном 14-летние девочки, копирующие твой образ.

- О, я думаю, это, скорее, времена «Join Me In Death». Но вообще сложно описать публику, ведь время не стоит, всё меняется. Вчера это были молоденькие девушки, сегодня они повзрослели… Уже нет толп готов и рокеров, просто обычные люди… Но вообще очень интересно, иногда публика варьируется в зависимости от города, страны. Бывает, что на концерт приходят совсем юные зрители или большое количество вышеупомянутых готов. Забавно. Мы никогда не знаем, чего ожидать. Ho HIM не ставят рамки для поклонников.

- В начале творческого пути у HIM было безудержное рвение к новым вершинам. Остался тот запал или сегодня вы просто делаете своё дело и спокойно радуетесь результатам?

- Внутренняя потребность присутствует всегда. Мы могли бы больше не записывать альбомы, а вернуться к обычной жизни и работе. Но что-то держит нас в музыке, я не знаю, что именно. Меня увлекает творческий процесс, мне нравится сочинять песни. Каждый слышит звучание HIM по-своему, это, должно быть, причина, почему мы творим дальше. Я не знаю… Это - магия. Я просыпаюсь утром с какой-нибудь мелодией в голове, беру гитару и музицирую. Потом эту песню слышат тысячи людей… Это всегда что-то новое, свежие эмоции. У нас есть определённое мироощущение, но думаю, что всё строится на умиротворении внутри нас. Я ощущаю внутреннее спокойствие, когда работаю над музыкой. Мы уже так долго занимаемся этим, что это стало нашей второй натурой.

- HIM всегда отводили важное место визуальной символике. А ты встречаешь какие-нибудь знаки в своей повседневной жизни?

- Я люблю сочетание разных значений. Обложка «Tears On Таре» интересна разнообразием символов, каждый человек трактует их по-своему. Для меня важно, чтобы картинка представляла собой поле для интерпретаций, была открыта для воображения. Всё, что я вижу в повседневной жизни, вызывает у меня, скорее, ассоциации.

- Я надеялась услышать какую-нибудь мистическую историю. Меня, например, всегда преследует число 6. Наше с тобой прошлое интервью опубликовано на странице 6, наша сегодняшняя встреча назначена на 6 вечера, и это 6-я запись на моём диктофоне.

- О, у меня, кстати, тоже подобное происходит! Но с цифрами 22.11. Я родился 22 ноября. Не знаю почему, но всегда, когда я смотрю на часы, то попадаю на 22.11. Не думаю, что это что-то значит, я не особо верю в такие вещи. С чем-то потусторонним я тоже не сталкивался. Да, я скептик, но в то же время мне было бы интересно пережить что-то паранормальное. В реальной жизни тоже происходит много всего удивительного. Мы впервые побываем в Австралии, это и так кажется нереальным. Мы можем путешествовать, встречать новых людей…

- Я думаю, с каждой нашей беседой ты открываешься поклонникам с новой стороны. Бывает, что ты лжёшь в интервью?

- (Ехидно улыбается и отвечает не задумываясь) Я использую только белую ложь. Но хотя, знаешь, думаю, это не совсем ложь… Бывает, я просто рассказываю что-то под другим углом, с другой точки зрения. Иногда немного приукрашиваю, чтобы история была интереснее. Я не вижу в этом ничего такого, это нормально.

- И на этот раз ты был со мной абсолютно честен?

- Кажется, да. (Улыбается) Если только слегка приврал. Да ладно, шучу. (Смеёмся) У меня нет причины лгать, и это замечательно. Возможно, мои рассказы не всегда увлекательны, но зато правдивы. Мы не носим маски, не притворяемся. Мы такие, какие есть. На сцене, вне сцены, в студии… Особо ничего не меняется. Мы говорим, одеваемся и ведём себя так же. И в этом кроется сила. Было бы проблематично иметь несколько альтер эго. Хотя у многих людей это отлично функционирует.

- Благодарю тебя за прекрасную и открытую беседу. О чём бы ты хотел пообщаться в следующий раз?

- И тебе спасибо за беседу. Мы пока не знаем, когда встретимся вновь, но, надеюсь, что к тому времени наши жизни пополнятся новыми интересными событиями, которые можно будет обсудить! Было бы ужасно, если бы мы всё знали заранее. Поэтому давай жить, удивляться и импровизировать…

Olga «Sindel» Ledovskaya. Фото автора. Благодарим Universal Music Germany, HIM Management и Trinity Music.

ВИКТОРИНА ОТ НІМ! ПОБЕДИТЕЛЬ ПОЛУЧИТ РУКОПИСНОЕ ПИСЬМО ЛИЧНО ОТ ВИЛЛЕ ВАЛО! ВОПРОС: Сколько студийных альбомов у HIM?